РАВЕННСКАЯ ХИМЕРА

РАВЕННСКАЯ ХИМЕРА

Во имя Отца, и сына, и Святого Духа, аминь.

Несмотря на многочисленные, несомненные улучшения в сфере повседневной жизни, осуществленные под властью остготского царя Теодориха Великого, втсупившего во владение Италией (формально – от имени императора восточной части Римской империи), нам сегодня трудно представить себе, как Теодориху удалось наладить и обеспечить мирное сосуществование на Апеннинском «сапоге» римлян, ругов  и остготов - народов, столь разных во всех отношениях. Академик Л.Н. Гумилев явно отнес бы италийское царство Теодориха Великого к числу государственных образований, квалифицируемых отцом неоевразийства и создателем пассионарной теории этногенеза как «нежизнеспособные химеры». Под «государством-химерой» профессором Гумилевым понималась этническая форма и продукт контакта несовместимых (имеющих отрицательную комплиментарность, т.е., попросту говоря – несочетаемость) этносов, принадлежащих к различным суперэтническим системам. В результате этой отрицательной комплиментарности, выросшие в химере люди утрачивают этническую традицию и не принадлежат ни к одному из контактирующих этносов. Государство-химеру Гумилев характеризовал как общность деэтнизированных, выпавших из этносов людей. Согласно его теории, в государстве-химере господствует бессистемное сочетание несовместимых между собой поведенческих черт, на место единой ментальности приходит полный хаос царящих в обществе вкусов, взглядов и представлений. В такой среде расцветают всякого рода антисистемные идеологии. Потеря своеобразных для каждого этноса адаптивных навыков приводит к отрыву населения от кормящего ландшафта. В отличие от этноса химера не может развиваться, а способна лишь некоторое время существовать, впоследствии распадаясь - происходит своего рода этническая аннигиляция (взаимоуничтожение). Возникшие в недрах химеры антисистемы выступают, как правило, инициаторами кровопролитных конфликтов, либо химера становится жертвой соседних этносов. Химера может существовать в теле здорового этноса, подобно раковой опухоли, существуя за его счет и не выполняя никакой конструктивной работы. При этом она может быть относительно безвредной (пассивной)  либо же становиться рассадником антисистем (агрессивная химера).

Большинство известных в истории этнических химер сложились за счет вторжения представителей одного суперэтноса в области проживания другого, после чего агрессор пытался жить не за счет использования ландшафта, а за счет побежденных. Результатом в конечном итоге всегда был распад и гибель химеры, так как победители деградировали не в меньшей степени, чем побежденные. Так говорит пассионарная теория этногенеза, о которой Теодорих Великий, разумеется, не имел никакого понятия. Хотя если бы он и имел о ней понятие, то, надо думать, все равно предпринял свой «этнохимерический эксперимент» на италийской земле. Что же происходило на этой земле с жившими там под его скипетром народами?

О ругах сообщают, что они жили строго обособленно, чтобы не смешиваться ни с италиками, ни даже с готами. Выражаясь современным языком, они имели компактные места проживания. И ни один руг(ий) не женился на девушке-иноплеменнице. Однако именно эта подчеркиваемая хронистами особенность поведения ругов в Италии (подмеченная, в частности, восточно-римским историком Прокопием Кесарийским) позволяет предполагать, что остготы вели себя иначе. Да и не могли не вести себя иначе. Будучи, в отличие от ругов-ругиев, народом многочисленным и расселившимся по всей территории италийского «сапога». Возможно, Теодорих сознательно стремился к смешению готов с италийцами?  Может быть, он думал повторить на римской земле замысел Александра Македонского, мечтавшего соединить, путем заключения браков, европейский континент с азиатским? Ведь это замысел действительно осуществился в возникших уже после смерти Александра смешанных в культурном отношении греко-среднеазиатских, греко-малоазиатских, греко-средневосточных, греко-египетских и даже греко-индийских эллинистических царствах. Но повторение подобного эксперимента в остготской Италии привело бы, в конце концов, к растворению готской «капли» в италийском «море»….Видимо, поэтому немецкие историки разных эпох не особенно склонны разделять данную точку зрения…

Так, немецкий автор времен «Второго рейха» Феликс Дан писал в своем монументальном труде «Цари германцев»:

«Переселенцы были в своем подавляющем большинстве остготами, хотя к ним присоединились также ругии, гепиды и даже отдельные византийцы (восточные римляне – В.А.). Ругии воздерживались от смешивания с готами и италиками и сохранили внутри готской державы свою обособленность. Следовательно, они селились рядом; ибо никогда они не смогли бы избежать от смешения со своими соседями, никогда ругийский мужчина не мог бы всегда жениться только на ругийской женщине, если бы родственные связи между ругами были разорваны и семьи ругиев – разбросаны по всему царству. Но в том, что было дозволено малой части второстепенного народца-попутчика, конечно, не могло быть отказано готам, пришедшим (в Италию – В.А.) целой нацией, и у готов, как у ругиев, целые роды, племена и т.д. селились вместе, компактно. Так же компактно вошли в римскую державу за сто лет перед этим – вестготы, а впоследствии – лангобарды…Было бы совершенно нелепым, крайне насильственным, почти невозможным шагом, беспричинно разорвать familiae et propinquitates, бывшие основой жизни народа»…

Ну, таким уж беспричинным шагом это бы, конечно, не было, если бы цель Теодориха в самом деле  заключалось в слиянии двух подвластных ему народов. Но из уникального документа, запечатлевшего историю остготского царства – писем римского сенатора Кассиодора, магистра оффиций (премьер-министра) Теодориха Великого и автора не дошедшей до нас истории готов – явствует нечто иное. Теодорих был слишком высокого мнения о своих остготах, чтобы желать их растворения в среде более многочисленного италийсого населения. Он ставил остготов в пример не только всем прочим «варварам», но и римлянам. И его представления о государстве имели мало общего с насильственным или хотя бы стимулируемым соответствующей политикой расселения готов в Италии слиянием разных народов, проживавших бок о бок на италийской земле. Конечно, столь многочисленному (по «варварским» масштабам) народу, как готам, не могла быть выделена, в достаточно  густо населенной Италии, способная вместить его весь одна компактная область проживания (для этого пришлось бы изгнать слишком много живших там до того италиков, что привело бы к серьезным проблемам). Но на практике дело могло обстоять так, как это представлялось Феликсу Дану: «Только не следует представлять себе расселение (готов в Италии – В.А.) таким образом, что, к примеру, ровно треть провинции Эмилия была отведена под компактное поселение готов. Нет, готские пришельцы распределялись по всем трем третям провинции Эмилия. Треть каждого имевшегося в наличии римского земельного владения отчуждалась в пользу готской семьи. Но каждое из этих готских семейств, поселявшихся разрозненно, вперемешку с римлянами (cum sciamos Gotos vobiscum habitare permixtos, как сказано у Кассиодора), в Эмилии, Лигурии и т.д., принадлежало к одному определенному роду, к одному определенному племени. Так что между готами в каждой провинции сохранялись и продолжали действовать прежние родоплеменные связи, позволявшие им чувствовать себя, пусть малым, но единым целым».

Доказательством этого служат не только «Варии» Кассиодора. Первого секретаря Теодориха, несчетное количество раз излагавшего его царскую волю и решения на пергамене и папирусе. Но и тот факт, что после уничтожения царства остготов восточными римлянами описанные выше группы готов еще на протяжении нескольких поколений продолжали вести свое обособленное и самостоятельное существование. «Глубокая истина заключается в появившейся еще в те дни (под пером Прокопия – В.А.) аллегории, называющей народ готов ногами (в смысле «опорами» – В.А.) Теодориха» (Феликс Дан).

   

Этот исторический феномен нельзя назвать не имеющим аналогов. Мы уже указывали выше на пример эллинизма. В качестве аналогичного примера можно указать на кельтов Ирландии и Гебридских островов, превратившихся в миссионеров, христианизировавших остальную часть Европы. Но это так, к слову…

Итак,  римский консуляр, сенатор, патриций и магистр милитум Флавий Теодорих, сын Тиудимира, опирался на остготов, как на свои «ноги»,  и гордился ими. Не столько потому, что готы были сильным, здоровым, молодым и отважным народом. Сколько потому, что они заметно выделялись на фоне прочих «варваров» своей тягой к знаниям и способностью воспринимать наследие античной культуры, творчески перерабатывая его. О чем свидетельствуют хотя бы сохранившиеся до наших дней изначально арианские церкви Равенны (пришедшие на смену походным церквям на колесах времен готских скитаний), мавзолеи Теодориха и римской принцессы Галлы Плацидии (дочери последнего объединителя Римской империи Феодосия I Великого и многолетней правительницы западной половины империи), остатки дворца Теодориха, базилики Святого Аполлинария  (с единственным дошедшим до нас мозаичным изображением равеннской гавани) и Святого Виталия, часовня Святого Андрея и другие архитектурные шедевры остготского периода. Которым наш поэт «Серебряного века» А.А. Блок посвятил одно из самых известных своих стихотворений:

РАВЕННА

Всё, что минутно, всё, что бренно,

Похоронила ты в веках.

Ты, как младенец, спишь, Равенна,

У сонной вечности в руках.

Рабы сквозь римские ворота

Уже не ввозят мозаик.

И догорает позолота

В стенах прохладных базилик.

От медленных лобзаний влаги

Нежнее грубый свод гробниц,

Где зеленеют саркофаги

Святых монахов и цариц.

Безмолвны гробовые залы,

Тенист и хладен их порог,

Чтоб черный взор блаженной Галлы,

Проснувшись, камня не прожег.

Военной брани и обиды

Забыт и стерт кровавый след,

Чтобы воскресший глас Плакиды

Не пел страстей протекших лет.

Далёко отступило море,

И розы оцепили вал,

Чтоб спящий в гробе Теодорих

О буре жизни не мечтал.

А виноградные пустыни,

Дома и люди - всё гроба.

Лишь медь торжественной латыни

Поет на плитах, как труба.

Лишь в пристальном и тихом взоре

Равеннских девушек, порой,

Печаль о невозвратном море

Проходит робкой чередой…

Подобно многим жителям Равенны, Блок полагал, что прах Галлы Плацидии (Плакиды) и Теодориха Остготского покоится в равеннских мавзолеях, что не соответствует действительности. Но это так, к слову...

Процесс врастания готов в античную цивилизацию и греко-римское наследие, начавшийся с крестителя готов, создателя готского алфавита и перевода Священного Писания на готский язык епископа Вульфилы, стал фактом, реальностью всемирно-исторического масштаба. Реальностью, которая не могла не беспокоить Второй Рим, разлегшийся, в кольце из стен, на Пропонтиде и Босфоре.

Хотя порой трудно понять, где в «Вариях» Кассиодора говорит он сам – ученый, влюбленный в свою риторику и свой эпистолярный стиль –, а где - его царь-государь Теодорих, не может быть сомнения в фактической достоверности слов, сказанных Теодорихом Великим говорит одному из своих послов, успешно выполнивших данные ему дипломатические поручения:

«Ты противостоял царям как равный им по силе противник и, посланный нами, оказывал нашу справедливость и таким, которые в грубом упрямстве едва ли понимали твои доводы. Тебя не смущала царское достоинство, воспламеняемое гневом от того, что ты осмеливался возражать. Ты подчинил отвагу истине и потряс совесть варваров (примечательно, что своих готов Теодорих «варварами» явно не считал! – В.А.) настолько, что они стали покорными нашим повелениям».

Миссионерский характер намерений Теодориха становится ясным из того, что он милостиво одаривает «варварские» народы благовоспитанными девицами своего рода в качестве цариц. Судьбы этих остготских царевен, воспитанных в Константинополе, Равенне или Ветхом Риме, свободно владевших латынью, греческим и всеми свободными искусствами, были аналогичны судьбам дочерей многих других государей. Например,  китайских принцесс, становившихся, ради сохранения мира и спокойствия Поднебесной, женами суровых, не знающих церемоний и учтивого обхождения вождей гуннов и других кочевников на «Диком Западе» Китая.

Племянница Теодориха Амалаберга, отданная царем остготов в жены «царю» тюрингов (турингов) Гарменфреду (и родившая ему сына Амалафрида), привезла будущему мужу вместе с приданым сопроводительную грамоту от тестя следующего содержания :

«Счастливая Тюрингия будет отныне украшена девицей, которую богатая Италия обучила наукам и учтивому обхождению, и впредь Тюрингия будет блистать достоинствами своей царицы не меньше, чем своими победами…»

Драчливого паннонца Теодорих вразумляет:

«Почему вы хватаетесь за меч, хотя имеете теперь судей, которые неподкупны? Как заметить, что царит мир, если под властью закона и порядка происходят схватки? Подражайте нашим готам, которые на поле брани отличаются мужеством, а в условиях мира – законопослушанием!». Сходные мысли были высказаны Теодорихом и в другом письме: «От нравственно развращенных варварских народов готы отличаются своей справедливостью и любовью к закону, вдвойне похвальными качествами: таким образом готы переняли разумность римлян, не утратив оттого, однако, храбрость варваров». Судя по всему, Теодорих всерьез пекся о государственной пользе.

В заключение этой главы нам представляется уместным привести отрывок из «Истории города Рима в Средние века» уже неоднократно цитировавшегося нами Фердинанда Грегоровиуса:

«Царь готов не коснулся ни одного из существовавших установлений Римской республики и скорее льстил (римскому – В.А.) народу открытым признанием этих установлений. И ничто в действительности не подверглось изменению ни в политической, ни в гражданской жизни Рима; все формы как общественной, так и частной жизни оставались при Теодорихе в такой же мере римскими, в какой они были римскими при (императорах – В.А.) Феодосии и Гонории. Не зря Теодорих носил патрицианское имя Флавиев. С сенатом он обходился с особенным вниманием, хотя светлейшие отцы не принимали уже никакого участия в управлении государством. Сенат представлял собой только средоточие всех высших государственных назначений: каждый, получавший такое назначение, вместе с этим получал и место в сенате. Петронии, Пробы, Фавсты и Павлины из рода Анициев все еще существовали и занимали высшие государственные должности. На сенаторов еще возлагались посольства ко двору в Константинополь; в самом городе на них отчасти еще лежала судебная деятельность по уголовным делам; в ведении сенаторов были и все дела, относившиеся к общественному благоустройству; наконец, сенаторы имели влиятельный голос в выборе папы и в делах, касающихся церкви. Среди собранных Кассиодором эдиктов есть 17 посланий Теодориха ad patres conscripti (отцам, включенным в списки, т.е. сенаторам – В.А.), написанных в официальном стиле императоров. В этих посланиях царь выражает свое уважение к достоинству сената и говорит о своем намерении охранить и возвысить значение сената. Совет отцов Рима является, т. о., как бы самой почтенной руиной в городе, которую благочестивый царь варваров старается охранять с такой же заботливостью, с какой он относится к театру Помпея или к Circus Maximus (Большому Цирку – В.А.). Назначая кого-либо в виду его заслуг патрицием, консулом или на какую-либо другую доходную должность, царь (видимо, узурпировавший право делать такие назначения, принадлежавшее только римскому императору – В.А.) в вежливой форме обращался к сенату и просил его принять в свою среду, как товарища, избранного им, царем, кандидата. Титулы должностных лиц Теодориха: magister officiorum (магистр оффиций, а по-нашему – премьер-министр), комит дворцовых войск, префект города, квестор, комит патримония (доменов), magister scrinii (начальник государственной канцелярии), comes sacrarum largitionum (комит казначейства и торговли), равно как и приводимые Кассиодором формуляры назначений на должности,- все это показывает нам, что Теодорих сохранил все должности, бывшие при (императоре – В.А.) Константине (I Великом – В.А.) и его преемниках, и старался вернуть этим должностям их значение. Ничего не переменил Теодорих и в римском законодательстве. В интересах обеспечения своего положения в Италии Теодорих как чужеземец должен был облечь военное могущество готов, вторгшихся в Италию, покровом титулов республики и сохранить римлянам их римские законы. Но обособленное существование германской нации между латинянами и среди римских установлений привело ее самое к неизбежной гибели. (курсив наш – В.А.). Нерешительность в деле воссоздания государства и безжизненность политических форм, которые только искусственно поддерживались и сохранялись, как развалины, сделали невозможной гражданскую реорганизацию Италии и лишь послужили на пользу образовавшейся (кафолической римской – В.А.) церкви», которая, по мере прогрессирующего распада государства, постепенно, но последовательно и неуклонно усиливала свое влияние.

Здесь конец и Господу нашему слава!


Название статьи:РАВЕННСКАЯ ХИМЕРА
Автор(ы) статьи:Вольфганг Акунов
Источник статьи:
ВАЖНО: При перепечатывании или цитировании статьи, ссылка на сайт обязательна !
html-ссылка на публикацию
BB-ссылка на публикацию
Прямая ссылка на публикацию
Добавить комментарий

Оставить комментарий

Поиск по материалам сайта ...
Общероссийской общественно-государственной организации «Российское военно-историческое общество»
Проголосуй за Рейтинг Военных Сайтов!
Сайт Международного благотворительного фонда имени генерала А.П. Кутепова
Книга Памяти Украины
Музей-заповедник Бородинское поле — мемориал двух Отечественных войн, старейший в мире музей из созданных на полях сражений...
Top.Mail.Ru