ГЛАВА VIII.

Новые развития интеллектуальной сферы.

Другой Божественный посланник. Происхождение

Магии у Халдеев и Теургии в Египте. Новый взгляд

на Вселенную. Принятие Триады в Божественном единстве.

 Очевидно, что раскол Финикийских пастухов повлек за собой раздел и упадок Вселенской империи Рама. И нужно было найти средство к сохранению ее главной твердыни на столь продолжительное время, сколь это будет возможно, дабы истины, которые должны были пережить эту катастрофу, не оказались бы утраченными вместе с ней. Этого желало Провидение, и явился в мир необыкновенный человек, рожденный среди пастухов, на что указывает его первоначальное имя Гопалла (Gopalla) (104), затем названный Кришной (Krishnen), Небесно-голубым, из-за голубого цвета, взятого им в качестве знака. Брахманы еще сегоднярассматривают его, как одно из блестящих проявлений Божества, помещая обычно Кришну в восьмом воплощении Вишну (Vishnou). Вообще они соглашаются, что этот божественный человек, видя плачевное состояние, в которое толкнули Индийскую империю секты Лингажасов (des Lingajas) и Йонижасов (des Yonijas), и содрагаясь от бесчисленных несчастий, причиненных их фанатизмом, попытался обуздать ставшее его итогом зло, приведя души к общему учению, терпимому в своих принципах, способному удовлетворить противоречия всех партий, и, собственно, устранить их сомнения, не озлобляя одних против других.

Кришна, - говорят Брахманы, - поначалу установил, что оба начала, мужское и женское, являлись равносущностными, поровну влияющими на создание существ, но эти начала оставались бы вечно отделенными друг от друга и, следовательно, инертными, если бы третье начало не дало им средства соединиться. Это начало, присвоенное им Вишну, было воспринято Кришной некоей связующей нитью между Исварой и Пракрити. Таким образом, если бы одно представляло Дух, а другое Материю, то третье начало нужно было обозначить, как душу, объединяющую обоих. Выяснив это, Кришна двинулся дальше. Он понял, что два начала, которые кажутся независимыми и изолированными в физических и образуемых (principies) существах, не являются таковыми в интеллектуальных и образующих (principiants) существах, подобно тому, как всякое мужское начало обладает присущим себе женским началом, а всякое женское начало - мужским началом. Так, приняв нечто вроде вселенского гермафродизма, Кришна показал двойственность всякого космогонического принципа. Тогда, оставив в стороне Абсолютное существо Водх (Wodh) (105), как непостижимое человеческому разумению, и рассматривая Исвару и Пракрити в качестве присущих творческих начал, он установил три вселенских принципа, названных им Брахмой (Brahma), Вишну (Vishnou) и Шивой (Siva), с которыми он объединил присущие им начала - Сарасвати(Sarasvati), Лакшми (Lakshmi) и Бхавани (Bhavani) (106). Таков был исток Индийской Троицы, принятой всеми народами земли илиизвестной у них под разными именами и обозначениями.

Среди трех лиц индийской Троицыпророк выбрал за главное Вишну, охотнее всего принося ему жертвы в поклонении своих учеников. Затем он удалил символы Линга (Linga) и Йони (Yoni), причинившие столь бед, взяв символом изображение пупка, как объединявшего два других символа и представлявшего учение установленного им божественного гермафродизма. Эта доктрина имела чудодейственный успех, собственно говоря, в Индии, где ее последствием стал мир. Религиозный фанатизм угас. Кришна задумал тогда грандиозный план по возрождению Вселенской империи. Он даже осмелился пойти дальше Рама, восстановив лунную династию, которую древний Теократ решил прервать и которая была прерванной в течение тридцати шести столетий. Однако Провиденциальное движение не простиралось до сих пор. Политические идеи не могли следовать путем моральных идей, и возник довольно сильный раскол, дабы разобщенные части больше не сближались и не смешивались.

Но истинная польза миссии Кришны, после восстановления религиозного мира, заключалась в том, что он дал Индии моральную силу, способную противостоять всем вторжениям, поставив свою страну во главу вселенской цивилизации, как достойную просвещать и властвовать над ее же собственными завоевателями. Вот почему завоевание Индии долгое время рассматривалось, как цель бессмертной славы, чаще интеллектуальной, нежели физической. Все герои, кого благородная соревновательность толкнула на путь завоеваний, начиная от Нина и до Александра, завидовали званию завоевателя Индии, вознамерившись пройти по следам Рама, первого двурогого Скандера.

Нин и Семирамида попытались овладеть Индией, а после них - Ларт Сетос (Larthe Sethos) предпринял ее завоевание. Этот Сетос, пришедший из Этрурии, о чем я скажу далее, являлся семнадцатым монархом после Амозиса (Amosis), того самого, которому наступил конец в Египте с началомправления Пастухов. Почти в ту же самую эпоху, когда Пастухи были вынуждены оставить египетский трон, приблизительно за тысячу восемьсот лет до нашей эры, их также изгнали из Аравии народы, уставшие от финикийского ига. Эти народы, став независимыми, выбрали царей своего рода, которым они давали ласковое имя Тобба (Tobba), то есть творящий добро. Итак, Финикийская империя, одинаково теснимая со всех сторон на суше от Азии иАфрики, ограничилась средиземноморским побережьем, держась лишь благодаря своему огромному флоту и своим колониям, которые, всегда покоряя моря своей силе, возвращали остаток земли, зависимой от своей торговли. Тир и Сидон были в ту пору вместилищами богатств Мира.

Здесь еще обращусь к некоторым подробностям, хотя и может показаться странным то, каким образом я предаюсь удовольствию излагать историю. Я не хочу пренебречь, ибо тому представляется просто случай, не показав, как далеко от истины находилось ужасное толкование Сефера Моисея и сколько было потрачено сил, чтобы в соответствии с ним изуродовать историю древних наций, заключив их в самую смешную и самую узкую из хронологий, по меньшей мере также, как греческая мифология сообщает о некоем Прокрусте, укорачивавшем чужестранцев с целью уложитьих в свое железное ложе.

Вот эти подробности, которые, как я думаю, имеют определенное значение. Когда Ассириянин Нин совершил завоевание Персии, он обнаружил, что учение Зороастра в ней установлено с давних пор, дав возможность его изучить халдейским жрецам. Это учение, основанное на двух противоположных началах Добра и Зла, исключительно нравится людям, занимающимся естественными науками, поскольку оно объясняет большое число феноменов. Душевные люди к нему приспосабливаются весьма хорошо. Также обнаруживается, какими большими успехами оно пользовалось в Вавилонии. К этой эпохе относят появление второго Зороастра, ставшего творцом вида знаний, называемого Магией, ибо Маги (107) в ней показали себя сведущими.Евреи в эпоху пленения посвящались в это знание, как и в учение о двух началах, что нашло отражение в их культе. Благодаря Евреям, мы о них и узнали. В Сефере Моисея нет ничего, что бы имело отношение к падению Восставшего ангела. Магия, которая в последнем случае есть нечто вроде результата, в Сефере, наоборот, строго воспрещена. Вот почему сначала Халдеи, а затем Иудеи сделались из-за своих магических операций и оккультных знаний, известными у всех древних наций.

Вот почему Египет, с другой стороны,за свой теургический свет и свою мудрость стал знаменитым среди тех же наций, ведь его таинства, раскрывавшие принципы вещей, исследовались самыми великими людьми, которые зачастую рисковали своей жизнью, чтобы быть в них посвященными.

Не стоит никоим образом забывать, что Египет являлся последней страной, находившейся во власти Атлантов. Он хранил всегда воспоминания об этих народах; и даже тогда, когда попал под гнет Финикийских пастухов, он оставался в обладании двух важнейших традиций - первой, доставшейся ему с самого начала от Судэйской расы, жители которой составляли его часть; и второй, привнесенной от Гиперборейской расы, влиянию культа и законов которой он подвергся гораздо позже. Посредством своей первичной традиции Египет мог восходить к предшествующей ей, сохраняя определенную идею Автралийской расы (australe), жившей в стране до судэйской. Эта первая Раса, коей, возможно, принадлежало первоначальное имя Атлантики, была полностью уничтожена посреди чудовищного потока, укрывшего землю, опустошившего ее от полюса до полюса и затопившего огромный и великолепный остров, населяемый этой заморской Расой. Во время, когда остров исчез со всем его населявшим народом, Австралийская раса обладала Вселенской империей и господствовала над судэйской расой, вышедшей недавно из варварства и находившейся еще на заре Социального состояния. Поток, уничтоживший Австралийскую расу, был столь ужасен, что остался жить лишь смутным воспоминанием в памяти переживших его Судэйцев. Последние обязаны своим спасением только своему экваториальному положению и вершинам гор, где они обитали, ибо никого не осталось, кроме счастливцев, которые могли избежать катастрофу, пребывая на самых возвышенных горах.

Египетское жречество владело этими традициями, дававшими ему неоспоримое превосходство над всеми остальными. Несомненно, жрецы Фив могли лишь смеяться от жалости, когда, по прошествии ряда столетий, они слушали Греков, новый народ, едва вышедший из детства, похваляющийся своей автохтонностью, рассказывающий о нескольких частичных наводнениях, как о Всемирном Потопе, и считающий мифологические персонажи Огигеса (Ogyges) или Девкалиона (Deucalion) предками Рода человеческого, шутливо забывающий, ради чванства своим высоким знанием, то, чем он обязан Судэйцам, Кельтам, Халдеям, Финикийцам и самим Египтянам, помещающий на Крите могилу Зевса, Бога Живого, ведущий происхождение Диониса, Божественной Мудрости, из местечка в Беотии, а Аполлона, Вселенского Отца, с маленького острова Архипелага. Все эти вещи и бесконечное множество других, о которых я мог бы сообщить, были достаточны, чтобы позволить Жрецу так обратиться к Солону: "Вы - другие, Греки. Вы, как дети, бьющие своих кормилиц. Вы мните себя весьма учеными, и вы ничего не знаете еще об истории Мира".